фрагмент22.

[dashkazdes]

Конечно, долго так продолжаться не могло. Крысы не замечали, что Клюковка постоянно пьяна, они даже не могли понять, как много ошибок она делает в документах. Но чем дальше, тем хуже обстояли у нее дела с координацией движений, и бумаги она возвращала крысам помятыми или даже порванными, а этого они уже не могли не заметить. И простить такого нарушения порядка тоже не могли. В конце концов, им надоело это терпеть, и они решили подвергнуть Клюковку дисциплинарным санкциям. И в одно, не сказать чтобы прекрасное, утро, ее взяли да и увели куда-то из ее привычной комнатки. Пока ее вели по коридорам и лестницам, Клюковка подскользнулась четыре раза, споткнулась восемь раз и еще пять раз просто так упала на ровном месте – в общем, развлекалась как могла. Все это время она не переставала напевать героические баллады из жизни полярников, пиратов и красноармейцев, чем еще больше бесила крыс. Ее привели в карцер и оставили там, в холоде и сырости, совершенно одну. Через некоторое время Клюковка заметила ужасную несправедливость: в ее новом обиталище был только старый облезлый матрас, маленькая сильно коптящая свечка и видавшая виды кружка, сделанная, судя по виду, из консервной банки. И никакой выпивки! Должно быть, это чудовищная ошибка, решила Клюковка, и принялась стучать в дверь. Открылось окошечко, и из него него высунулся блестящий крысиный нос.
- Мне бы выпить чего-нибудь,- мрачно сообщила Клюковка (ее настроение уже существенно испортилось) и сунула в окошко свою кружку. Оно на секунду захлопнулось, тут же снова открылось, и в нем появилась кружка, в которой теперь что-то плескалось. У Клюковки просто камень с души свалился, но ненадолго: оказалось, что в кружке была мутноватая, с металлическим привкусом вода. Клюковка швырнула кружку в стену, вода залила свечку и матрас. Она опустилась на холодный каменный пол, уставилась в темноту и сказала себе:
- Ну что, моя милая. Это просто трудный период, и его надо пережить.
Ее била крупная дрожь, голова казалась распухшей в три раза, а по позвоночнику вверх ползли липкие змейки какого-то смутного страха.